Нужна ли сатира щедрина в наше время?
- Его называли в свое время «прокурором русской общественной жизни» . «Я благоговею перед Салтыковым… » — говорил Т. Г. Шевченко. «Какая суровость! Какие глаза судьи! Какая за всем этим чувствуется особенная, твердая, подлинная доброта! Это лицо подвижника» (А. В. Луначарский) . Мужественный, принципиальный, Салтыков всегда держался независимо по отношению к начальству, действовал смело и решительно. Ему удалось пресечь немало чиновничьих плутней, разоблачить и покарать не одного взяточника. Неоднократно вступался он за бесправных крестьян. «Я не дам в обиду мужика. Будет с него, господа… » Его прозвали «вице-Робеспьером» . К его титулу прокурора добавилось очень важное уточнение: «от врагов внутренних» . Пример честного служения своему народу — великое благо в любое, время, и особенно — в наше. Однако Салтыков-Щедрин все больше убеждался в том, что деятельность чиновника, пусть даже честного и справедливого, не может привести к улучшению жизни при существующем общественном строе. Преемственные связи соединяют Щедрина с Гоголем; благоговейное отношение к автору «Ревизора» , «Мертвых душ» Щедрин сохранил до конца жизни. Это у Гоголя он научился создавать широкие обобщения, столь же емкие образы-типы. Мы помним, что за образами помещиков и чиновников губернского города у Гоголя встает вся Россия «мертвых душ» . Точно так же и за щедринскими органчиками и пескарями просматривались образы российских самодержцев и трусливых обывателей. Салтыков очень хорошо понимал, откуда возникает взяточничество, какими фактами жизни оно поддерживается, как оно могло бы быть истреблено. «Сквозь смех» в его сатире слышатся не просто слезы, а гнев, жгучая ненависть. И враги не могли это не чувствовать. Ни один из русских писателей не подвергался таким цензурным гонениям, как Салтыков-Щедрин. «Я — Эзоп и воспитанник цензурного ведомства» , — говорил он о себе сам. Чтобы обойти цензурные препятствия, сатирик создает особый язык. Этот язык он называет «эзоповским» , а манеру «рабьей» , так как рождается она в обществе, где нет свободы слова. Нам все это очень понятно, даже терминология подходит. Хотя художественную правду нельзя сводить к правдоподобию. И это великолепно видно в произведениях Щедрина. В его сатире появляются фантастические учреждения: «Министерство побед и одолений» , «Департамент государственных умопомрачений» ; фантастические должности: «чиновник для преступлений» ; «чиновник для чтения в сердцах» . Я думаю, что если «порыться» в наших нынешних названиях учреждений и должностей, то можно найти и похлеще. Салтыков-Щедрин изобрел прозвища, слова-характеристики, которые сразу стали крылатыми и вполне приложимы к фактам нашей современной жизни: «пенкосниматели» (о литераторах, которым все равно, что писать) , «головотяп» , «карась-идеалист» , «помпадуры» (о чиновниках, от «помпа» — показная пышность, и «дур» — корень слова «дурак») , Щедрин знал свою страну лучше кого бы то ни было. Знал ее и любил (вспомним лермонтовское: «Люблю Отчизну я, но странною любовью…») . «Нет опаснее человека, который равнодушен к судьбам родной страны» , — утверждал он. Именно любовью к родине, я думаю, питается его сатира, его «серьезный и жесткий юмор» . На сомнения Щедрина о целесообразности своей деятельности И. С. Тургенев ответил так: «Кто возбуждает ненависть — тот возбуждает и любовь» . Любовью к отчизне объяснялась ненависть Щедрина к тем, у кого «на языке — «государство» , а в мыслях — пирог с казенной начинкой» . Как современно звучат сегодня эти слова великого сатирика! Разве мало у нас людей, кто думает только о «пироге с казенной начинкой» , хотя на словах печется о благе народа и государства! Или еще вот такие слова Щедрина: «Кого ни послушаешь — все на что-то негодуют, жалуются, вопиют. А есть и такие, которые участвуют во всех пакостях и, хохоча, приговаривают: ну где же такое безобразие видано? Даже расхитители казе